«Большая семерка», НАТО и не единый Запад. При чем здесь «минск»?
Европа недовольна курсом нового президента США, а Вашингтон демонстративно не в восторге от «глобалистического наследства» прошлой администрации. Похоже, коллективным Запад делает только противостояние с Россией.
На прошлой неделе в Европе прошли сразу два крупных саммита в рамках НАТО и G-7. Мероприятия стали финалом первого зарубежного турне президента США Дональда Трампа и, в теории, лидеры стран Запада должны были выработать новый консенсус в вопросах глобальной повестки дня. При этом в США язвительно напомнили, что «Семерка» — это не «Восьмерка», так как Россия была исключена из формата за действия на Украине и может вернуться при условии «продвижения в реализации Минска-2 и восстановления суверенитета украинского государства».
На практике на саммите что-то все же пошло не так. Формально приверженность трансатлантическому единству подтверждена: страны Европы обязуются увеличить отчисления на НАТО, поддерживают Украину и готовы продолжать санкционное давление на Россию. Но единой позиции в антироссийском вопросе, у коллективного Запада, как выяснилось, нет.
Брюссель устами председателя Евросовета Дональда Туска требует доведения уровня санкций «до последнего» и «выполнения Россией минских соглашений и уважения суверенитета Украины», как это было сформулировано в прошлых документах «Семерки». В Вашингтоне же на этот вопрос смотрят не так однозначно, как при прошлом руководстве.
Как сообщил СМИ глава национального экономического совета Белого дома Гэри Кон, побывавший на саммитах вместе с Трампом: «Была довольно широкая дискуссия со многими странами относительно антироссийских санкций, однако у США пока нет определенной позиции по этому поводу». При этом, как обращают внимание обозреватели, Вашингтон демонстративно не поддержал предложенный проект о мерах по борьбе с глобальным потеплением, а после и вовсе заявил, что США выйдут из Парижского соглашения по климату. Очевидно, что климатический вопрос для саммита второстепенный, и отказ США, скорее, дает партнерам политический сигнал о том, что продолжать политику администрации Обамы новые хозяева Белого дома будут выборочно, проверяя их практическую пользу непосредственно для своей страны.
В Германии сигнал не оценили. «Времена, когда мы могли полностью полагаться на других, прошли. Я ощутила это в последние несколько дней, поэтому могу только сказать, что мы, европейцы, должны взять собственную судьбу в свои руки, — заявила на следующий день после встречи «Семерки» канцлер Германии Ангела Меркель. — Естественно, сохраняя дружеские отношения с Соединенными Штатами, с Великобританией, сохраняя добрососедские отношения, когда получается это делать, с Россией и другими странами. Однако мы должны понимать, что мы, как европейцы, должны сами бороться за свое будущее».
Заявление Меркель уже называют самым громким за все годы у власти. Резкость канцлера можно отнести к набирающей обороты избирательной кампании, но большинство экспертов считают, что партия Меркель уже обеспечила себе победу на осенних выборах в Бундестаг, так что о сохранении должности она может не переживать. Более того, если Вашингтон действительно несколько дистанцируется от дел на европейском континенте, то роль Германии тут же возрастет. Но Берлин в таком случае рискует стать основным «наследником» минского и нормандского форматов урегулирования войны в Донбассе. США, напомним, ни в один из них официально не входят, хотя предыдущая команда Госдепа заинтересованности в работе этих площадок не скрывала.
Формально «минск», гарантами которого вместе с Россией являются Германия и Франция, еще не просто жив и безальтернативен, а всесторонне поддерживается всеми причастными и непричастными, к коим можно отнести пятерых из участников «G-7». Но реально кроме как поводом для продолжения санкций он уже ничем не является. И спустя два с лишним года, «токсичность» замороженного документа, похоже, ощущают все политики, его пролоббировавшие. В республиках Донбасса приближается к некой критической отметке накопленная усталость от вялотекущего конфликта. Запад же, в свою очередь, устал от украинской «демократии». Франсуа Олланду антироссийская политика Запада, уже стоила президентского кресла. У Ангелы Меркель рейтинги выше, но недоговороспособность ее киевского подопечного, увы, прямо свидетельствует о неспособности канцлера добиться поставленных целей без помощи извне.
«Зреет серьезное охлаждение между Берлином и Вашингтоном. И пока их еще объединяют Минские соглашения. Но у Трампа уже зреет вопрос: а в чем роль Меркель, если она не может повлиять на Порошенко?», — прокомментировал заявление Меркель украинский политолог Дмитрий Корнейчук.
Команда нового президента США на российском направлении действует пока сдержанно, с использованием отвлекающих приемов и прочего подобного арсенала. Украинского направления как такового в политике Вашингтона, похоже, нет, и интерес Трампа к «киевскому проекту» полностью привязан к выстраиванию новой политики в отношениях с Россией. В частности, весной Дональд Трамп заявлял, что США не будут принимать активного участия в урегулировании конфликта. А уже после визита президента в Европу издание The Washington Post со ссылкой на источники в администрации Трампа утверждает, что в Белом доме как раз заняты выработкой новой стратегии. Курируют проект госсекретарь Рекс Тиллерсон и вице-президент Майкл Пенс. По сведениям издания, Госдеп даже планирует назначить спецпосланника для личных контактов с помощником президента России Владиславом Сурковым.
То есть, «минск» вполне «альтернативен», и Вашингтон готов искать ему замену, самостоятельно договариваясь с Кремлем. А не слишком эффективные «форматы» в случае необходимости, можно оставить европейским политикам. Будет ли толк из новых инициатив, учитывая уже доказанную непредсказуемость Трампа, покажет только время. А пока остается констатировать, что избегая и обходя официальное участие в форматах, Вашингтон, по сути, признает, что их задача – не установления мира, а влияние на Россию. Мир в Донбассе, в данном случае для Запада, хоть в целом, хоть отдельно для США и ЕС, продукт может и желанный, но вторичный. Первично же принуждение Москвы к политическому, а в идеале, и не только политическому отступлению с занятых позиций.
Российские власти отступать пока, вроде, не собираются, но и наступательных действий давно не производят. По официальной версии санкции особого вреда экономике России не наносят, а на связанные с ними обвинения в Москве традиционно подчеркивают, что стороной конфликта на Украине не является. Большинство обозревателей считает, что российская сторона «играет в долгую» и ждет, пока Запад утомится, а Украина под его руководством разорится и маргинализируется. Стратегия, возможно, и разумная в теории, но на практике оплаченная кровью в прямом смысле слова, что не делает чести ей самой и авторам в глазах населения Донбасса и сторонников республик в России. Кроме того, судя по биографии Дональда Трампа и его первых шагам на посту, новый визави Владимира Путина лучше понимает действия, чем стратегические намеки и сдержанные заявления. Вопрос в том, готовы ли перейти от «минских ожиданий» к действиям в Москве?
Степан Никонов
Мнение автора статьи может не совпадать с мнением редакции