Бывший сенатор США Ричард Лугар о распаде СССР и Будапештский меморандум
25 декабря исполняется 25 лет со времени, как СССР тихо и мирно отошел в небытие, что фактически положило конец «холодной войне», — пишет обозреватель The Washington Times Джен Шербин.
«Михаил Горбачев ушел в отставку с поста президента СССР и 15 республик разошлись своими дорогами. Такое развитие событий удивило даже Горбачева, который намеревался лишь модернизировать, а не разрушить свою страну», — говорится в статье.
Своими мыслями о последних днях Советского Союза и про Будапештстький меморандум поделился в интервью «Голосу Америки» бывший американский сенатор Ричард Лугар, который сыграл ключевую роль в том, что Украина добровольно отдала свой ядерный арсенал.
Прошло уже 25 лет со времени распада Советского Союза. Был ли по Вашему мнению Запад и США были готовы на это?
Я думаю, что была определенная готовность и, конечно, было желание, чтобы такое расчленение произошло, чтобы страны, которые в течение лет заявляли про определенную меру самостоятельности, получили свою независимость. Я должен сказать, что в то время я был занят делами ядерного оружия, оружия массового поражения и сотрудничал с сенатором Сэмом Нанном из Джорджии. В 1986 году президент Рейган увидел, что открылась возможность впервые заключить соглашение о контроле вооружений с Советским Союзом. Поэтому он созвал группу из шестнадцати сенаторов — восемь демократов, восемь республиканцев — и мы пошли к консульству СССР, где встретились с русскими и выяснили то, что могли, о событиях, которые происходили.
Читайте также: Украина и реалистическая парадигма поведения в международных отношениях
Я помню, как сидел за круглым столом в офисе Сэма Нанна, один из россиян — наших собеседников — посмотрел мне в глаза и сказал: «У вас в Соединенных Штатов может быть много неприятностей. «Что вы имеете в виду» — спросил я. Дела в Советском Союзе плохие, сказал он — ядерные боеголовки направлены на вас и ваши города, некоторые из них уже никем не охраняются, потому что охранникам не платят зарплату. Там могут произойти несчастные случаи, могут появиться люди, которые возьмут контроль над этим оружием для того, чтобы прокормить свои семьи, могут похитить некоторые материалы. И я спросил: «Что вы хотите от нас?» Он ответил: «Нам не нужно много ваших денег, но нам нужна будет техническая помощь, нужно техников, которые смогут приехать и помочь снять ракеты с пусковых установок и начать процесс разоружения и перевооружения».
Думаете ли Вы, что именно этими соображениями и предостережениями руководствовался президент Джордж Буш-старший, когда произнес свою известную речь «котлеты по-украински» в Верховной Раде УССР, призывая Украину не объявлять независимость. Боялся ли он, что оружие останется без централизованного контроля?
Я не уверен, какие были в то время рассуждения президента Буша. Думаю, что всегда было много предосторожностей, поскольку мы — США и Советский Союз — говорили о взаимном уничтожении. Было достаточно ракет 10-тысячного диапазона, это было в разы мощнее оружие чем то, которое уничтожило Хиросиму и Нагасаки в Японии. Там были ракеты, которые одним ударом могли уничтожить мой город Индианаполис, где я был мэром 8 лет. И я даже не знал, что мой город был одной из целей.
Поэтому Вы пытались сделать все возможное, чтобы взять под контроль все это оружие? Но одним из этих шагов было побудить Украину отдать свое ядерное оружие. Как Вам это удалось? И как Вам удалось договориться с президентом Кравчуком?
В апреле 1992 года мы с Сэмом Нанном совершили поездку в Россию, Украину и Беларусь. Мы увидели, в каких ужасных условиях был ряд объектов, как опасно было все это оставлять без присмотра, именно так, как нам рассказывали те россияне. Итак мы прибыли в Россию. Мы встретились с Борисом Ельциным и он говорит — я знаю, что вы будете встречаться с Кравчуком. Он сказал, что это абсолютно неприемлемо, чтобы Украина владела ядерным оружием, поскольку они не имеют контроля над пусковыми установками без связи с Россией. Он попросил передать Кравчуку, что может случиться с Украиной. Кравчук также это знал. Он хотел избавиться от оружия, потому что знал, что потенциально это может стать проблемой в отношениях с Россией и Соединенными Штатами. Поэтому мы встретились с Кравчуком во время обеда и я наклонился к Кравчуку и сказал – господин президент, Соединенные Штаты готовы выделить 100 миллионов долларов, чтобы помочь вам избавиться от этого оружия, мы знаем – вы хотите это сделать. Он был чрезвычайно возбужден, схватил меня и Нанна почти за шею и повел к прессе, которая стояла в коридоре. Тогда президент Кравчук сказал — сенатор Лугар сделал чрезвычайное предложение Украине. Соединенные Штаты готовы предоставить Украине 150 миллионов долларов. По дороге обратно в комнату Нанн начал меня расспрашивать — откуда мол у тебя такая сумасшедшая идея. Я ему сказал — все будет хорошо, не переживай. Когда мы вернулись в США, я пошел к президенту Бушу, рассказал ему все и он подписал письмо к президенту Кравчуку, в котором пообещал 150 миллионов долларов. Кравчук умело воспользовался случаем. В конечном счете мы потратили на программу разоружений примерно 700-800 миллионов долларов.
Будапештский меморандум и Украина
Теперь Украина в связи с агрессией со стороны России, напоминает миру, что Соединенные Штаты и Россия и Великобритания дали Украине гарантии безопасности. И они (украинцы) считают, что гарантии безопасности не были выполнены. Как Вы оцениваете соглашение в Будапеште и имеет ли Украина право ожидать его выполнения?
Очевидно, Будапештский меморандум, безусловно, выходит на первый план, и в прошлом году, как многие в Украине говорили, что это было страхованием в обмен на ядерное оружие. Одни и те же виды страхования были переданы Беларуси, Казахстану и другим. Вопросы с точки зрения юристов на международном уровне всегда были – какие это гарантии? Меморандум конкретно не указывал, что будет использоваться военная сила для гарантирования безопасности. На самом деле, точно не сказано, что будет сделано и, кроме того, разные президенты США дали понять, что они были уверены, что мы не сможем получить одобрения договора Сенатом Соединенных Штатов, который предусматривает применение военных сил США для спасения Украины или Белоруссии, или Казахстана или кого-нибудь. Интерпретацией стало то, что чувствовали другие страны, в конечном счете существуют обязательства, и, конечно, это очень разочаровывает руководство Украины в последние месяцы, потому что они чувствовали, глядя назад, в те дни было гораздо больше в этом Будапештском меморандуме, по всем признакам, чем было истолковано.
Украинцы подписали документ, в ожидании чего-то, к тому же, вероятно, не в полной мере понимая, друг друга. Как Вы думаете, Украина могла бы оказывать большее давление и достигнуть более прочных соглашений, возможно, разработать некоторые конкретные документы после этого меморандума? Почему этого не произошло? Украинская дипломатия была слишком слабой, и что действительно можно было сделать, чтобы эта сделка стала намного сильнее?
Очевидно, нужно было значительно больше дипломатии и переговоров, нужны были некоторые документы, некоторые формулировки, в отличие от общего чувства обо всем этом. Надо сказать, что даже тогда, когда я служил в Комитете Сената по иностранным делам, я не помню Будапештского меморандума, я не помню, что он был предметом обсуждения или большей дискуссии в Соединенных Штатах. Когда все это возникло, мне было интересно, где я был весь этот период времени, но это было на самом деле то, что было сформулировано, возможно, руководителями наших стран, и они не хотели его обсуждение в Сенате, они не хотели дебатов, не хотели сформулировать договор, который трудно ратифицировать. Возможно, что они чувствовали, что если бы Сенат проголосовал против него, что это было бы еще более неловко и подорвало бы доверие, которое еще могла оставаться в Украине…
Кто должен это нарушить? Чьей это было задачей?
Президента Соединенных Штатов, он мог бы уполномочить министра обороны, государственного секретаря, людей, которые, как правило, действуют от имени президента… В 1986 году делегация сенаторов отбыла в Женеву, Швейцария. Президент Рейган понял, что договор с бывшим Советским Союзом об ограничении вооружений потребует двух третей голосов в Сенате США. И поэтому с самого начала лучше отправить туда шестнадцать сенаторов для переговоров, которые собирались посмотреть, что происходит. Нам нужно было руководство, и в дальнейшем нам были нужны республиканцы и демократы, чтобы достичь этого. Относительно Будапештского меморандума, то было ощущение, что, кто бы не отвечал за это, они не смогли получить такого большинства, и на самом деле не проведено соответствующей подготовки. Не было много сенаторов или членов Палаты, или иных людей, привлеченных к этому. Некоторые, возможно, узнали об этом, но это очень отличается от формального обсуждения и обязательства, так что если вы хотите послать войска или принять очень серьезные меры, у вас действительно есть правовые основания для этого.
Так что это было своего рода возложения под ковер и забвения.
Интервью проводила Мирослава Гонгадзе
Please enable JavaScript to view the comments powered by Disqus.