Уже не будет ни Минска ни Женевы

Надежды тех, кто рассчитывал на «холодный мир» на Донбассе этой зимой, по всей видимости, не оправдались. Ситуация на юго-востоке Украины вновь выходит из-под контроля, и вероятность возобновления военного конфликта резко возрастает. Причина проста — ни одна из сторон не захотела соблюдать подписанные в Минске соглашения (проведение выборов в ДНР и ЛНР, полупризнание их со стороны России и нежелание Украины вести переговоры с «террористами»). Как не раз предупреждали специалисты, мир возможен лишь в одном случае: если все стороны конфликта осознают, что не могут одержать полную победу, а такого осознания сегодня нет. Руководители ДНР и ЛНР рассчитывают освободить как минимум всю территорию Донбасса, а Киев хочет додавить обе республики уже в ближайшие месяцы. Если не военным способом, то экономическим.

 

 

 

Разочаровавшись в минском процессе из-за неконструктивной позиции Украины и Евросоюза (желавших не компромисса с Россией, а ее капитуляции), Москва тем не менее попыталась сгладить углы и жечь мосты не стала. Так, вопреки официальному заявлению МИДа (которое можно было прочитать как признание выборов), помощник президента России Юрий Ушаков заявил, что никакого признания не было.

Там используется слово «уважаем”, оно было выбрано специально, — пояснил чиновник.

Однако Киев такая формулировка не устроила, и украинские власти пошли на ответный демонтаж ряда минских положений (в частности, отменили закон об особом статусе отдельных регионов Донбасса). Более того, они отказались вести после выборов переговоры с ополченцами.

С ними за стол двусторонних переговоров садиться бесперспективно. Один из самых эффективных и реальных форматов — это женевский формат, который предусматривал участие США, ЕС, Украины и нашего северного географического соседа, — заявил премьер-министр Украины Арсений Яценюк (под северным соседом, конечно, понимая Россию).

 

В Кремле же на смену формата идти отказываются, утверждая, что Киев должен сначала выполнять взятые на себя обязательства, а потом уже выбирать формат переговорного процесса. Москва констатировала, что даже те договоренности, которых стороны достигли в рамках женевского формата, были грубо попраны украинской стороной. Вместо деэскалации Киевом были активизированы на юго-востоке страны боевые действия с использованием тяжелой техники, что привело к тысячам человеческих жертв и масштабным разрушениям. Вместо реальной конституционной реформы и налаживания диалога с собственным народом были предприняты какие-то невнятные кулуарные маневры, которые пока не вылились ни во что, кроме пустых обещаний…

 

Россию не устраивает возврат к женевскому формату по двум очевидным причинам. Во-первых, на нем Россия фактически останется в дипломатической изоляции — остальные три участника формата (Украина, США и Европа) находятся в оппозиции Москве и будут оказывать на нее коллективное давление не только по Донбассу, но и по Крыму. Во-вторых, и это самое главное, в рамках женевского формата никак не представлены руководители ЛНР и ДНР (в минском формате они хотя бы присутствовали как частные лица). И дело тут даже не в том, что Москва хочет втянуть Александра Захарченко и Игоря Плотницкого в мирный процесс, чтобы легитимировать их, а в том, что без их участия меняется роль Москвы. Если в минском формате участниками конфликта выступали Украина с одной стороны и ЛНР с ДНР — с другой, а Россия позиционировала себя как посредника, то в женевском формате Россию будут выставлять именно как сторону конфликта, которая ведет переговоры с другой стороной — Украиной — при посредничестве США и ЕС. Россию подобный подход не устраивает, поскольку в этом случае получается, что на Украине идет не гражданская война, а развивается российско-украинский конфликт, и санкции ЕС, введенные из-за «агрессии России» были адекватными и оправданными.

 

 

 

Поскольку переговорный процесс кажется исчерпанным, Киев заявляет о готовности перейти к военным действиям. И теперь, по мнению председателя Верховной рады Александра Турчинова, у Украины «есть только один формат деятельности: освобождать оккупированные территории».

 

Собственно, процесс уже начался. 6 ноября украинская армия пошла в наступление к северу от Донецка, по направлению к населенному пункту Ясиноватая. В какой-то момент в город даже вошла украинская танковая колонна. К концу дня ополченцы отчитались о том, что наступление остановлено, а украинские силы, потеряв до десяти единиц техники и до нескольких рот пехоты, отброшены на первоначальные позиции. Однако все понимают, что это была своего рода разведка боем.

Мы ожидаем значительно более глобального наступления со стороны украинской армии. По нашей информации, со стороны Изюма и Мелитополя перебрасываются десятки эшелонов, идет колоссальное количество людской силы и вооружений, несравнимое с теми ресурсами, которые были использованы украинским командованием в инциденте при Ясиноватой. Об этом сообщают сами украинские солдаты, которые не хотят с нами воевать, — говорит один из лидеров движения Новороссии Владимир Рогов.

 

На первый взгляд может показаться, что наступление — крайне неразумный шаг со стороны Киева. Очевидно, что украинские части будут разгромлены ополченцами, после чего ополченцы перейдут в контрнаступление и займут Славянск и Мариуполь. Однако, скорее всего, целью наступления будет не столько попытка отбить территории, сколько обслужить интересы ряда западных спонсоров.

 

Дело в том, что 17 ноября состоится очередное заседание Совета ЕС, на котором будет обсуждаться линия поведения в отношении России. Ряд представителей Евросоюза уже заявил, что санкции ослаблять ни в коем случае нельзя. Другие же лидеры Европы, в том числе и верховный комиссар ЕС по вопросам внешней политики Федерика Могерини, предлагают подождать и посмотреть, как будут развиваться события на Украине в течение ближайших десяти дней. Таким образом, Евросоюз фактически держит Москву на крючке санкций, угрожая их ужесточением в случае «эскалации ситуации». При этом очевидно, что подобные угрозы вряд ли помешают Москве использовать все возможности для защиты ДНР и ЛНР в случае попытки украинского блицкрига.

 

Если ситуация пойдет по пути эскалации, то Соединенные Штаты (колоссальное влияние Вашингтона на принятие решений в Киеве не требует дополнительных доказательств) реализуют свои задачи по дальнейшему выдавливанию России из Европы и наказанию ее за крымский прецедент. Да, эта цель может быть достигнута лишь ценой десятков тысяч жизней украинских граждан, но Соединенные Штаты такая цена вполне устроит. Как, по всей видимости, устроит она и нынешнее украинское руководство, которое таким образом рассчитывает купить себе «место в Европе».

 

 

 

Параллельно с наступлением Украина реализует еще один формат, заключающийся в блокаде мятежной территории.

Украина не будет обеспечивать финансирование этих непризнанных формирований, — заявил заместитель секретаря СНБО Александр Литвиненко. По словам помощника президента Юрия Луценко, выплата денег в оккупированных районах Донбасса равносильна финансированию терроризма. Максимум, на что, по его словам, могут рассчитывать подконтрольные ЛНР и ДНР районы, — это получение украинской гуманитарной помощи, да и то после прекращения огня.

 

Одновременно с этим украинские власти обещают серьезные финансовые вложения в контролируемые ими районы Донбасса.

Мы делаем всё для того, чтобы регион сегодня спокойно жил и чувствовал разницу между той территорией и нашей. А эта разница будет очень существенной, так как государственный аппарат сегодня решает очень много проблем, которые там никто решать не будет… Те подачки в виде гуманитарной помощи — это только пиар-акция, они не обеспечивают потребности людей, которые проживают на оккупированной территории, и они это на себе чувствуют, — уверяет губернатор Донецкой области Александр Кихтенко.

Протестные настроения тоже растут. Я думаю, что мы доживем до того времени, когда жители оккупированного Донбасса сметут ту небольшую кучку маргиналов, которая с оружием сегодня отжимает бизнес, расстреливает мирных людей и бесчинствует на этой территории.

 

Власти обеих республик признают, что ситуация действительно тяжелая. По словам Александра Захарченко, для выплаты пенсий нужно не менее 4,5 млрд рублей в месяц, а таких денег в непризнанной республике нет. Поэтому выплаты начнутся не ранее конца ноября — начала декабря, да и то не в полном объеме. Премьер пояснил, что республика занимается проблемой и уже подготовила несколько программ компенсации, которые заработают через три-четыре месяца. Вероятно, часть выплат будет компенсирована за счет средств российского бюджета, однако даже в этом случае часть придется изыскивать самим. Поэтому не исключено, что в рамках этих «программ» будет и взимание налогов с работающих в ДНР и ЛНР предприятий, а возможно, даже национализация некоторых из них.

 

Но вот что касается восстановления экономики республик и подготовки их к зиме, то эту задачу уж точно придется решать Москве. И от того, насколько успешно она с этим справится, зависят не только жизни людей и судьба ДНР с ЛНР, но и репутация России на всей остальной территории Новороссии (граждане Харькова, Одессы, Николаева и других русскоязычных городов на примере Донецка и Луганска увидят, сможет ли Россия позаботиться о них). К счастью, никаких особых преград тут у Москвы нет — Киев не может воспрепятствовать восстановительным работам и подвозу стройматериалов с российской территории.

 

С российской стороны осуществляется традиционный досмотр, который и был в довоенное время. А со стороны ЛНР и ДНР та ее часть, которая контролируется властями республик, охраняется пограничниками Новороссии, — говорит корреспонденту «Эксперта” Владимир Рогов.

— Да, на границе присутствуют украинские пограничники, но они там лишь для вида. Мы могли бы выгнать их оттуда, но российские власти попросили нас не делать этого, дабы не создавать конфликт с ОБСЕ. Поэтому все посты и пункты перемещения под нашим контролем, а украинские пограничники сидят в своих загончиках, ничего не контролируют и никому не мешают. Когда шли первые гумконвои, ОБСЕ еще требовала, чтобы на документах стояли печати именно украинских пограничников. Однако сейчас эти условности уже никто не выполняет.