Сто дней "холодной войны" в США: жертвы, о которых все дружно молчат
В ходе мероприятий по случаю своих 100 дней в должности президент США Дональд Трамп, во-первых, решительно заклеймил американские СМИ. «Я выполняю одно обещание за другим», — сообщил он своим сторонникам в штате Пенсильвания, и пояснил, что если в медиа пишут обратное, то это результат распространения «фейковых новостей».
Во-вторых, Трамп отменил традиционный для президентских стодневок «корреспондентский ужин» с участием журналистов, что стало первым случаем с 1981 года (как заботливо отмечают новостные ресурсы, в 81-м ужин пропустил Рональд Рейган, но у того была уважительная причина — в него незадолго до этого стреляли, и он лечился).
Словом, легко увидеть, что противостояние американской медиа-машины и американской администрации, начавшееся задолго до выборов прошлой осени — никуда не рассосалось. Оно перешло в стадию затяжной позиционной войны, в рамках которой уже определились роли. С одной стороны — «президент-болтун, не сдерживающий обещаний». С другой стороны — «медийная мафия, бомбардирующая общество ложью».
Специфика противостояния состоит в том, что обе воюющие стороны, по сути, являются одновременно и властью, и медийными ресурсами. Ведущие СМИ Америки, сросшиеся на клеточном уровне с политэкономическими элитами, представляют собой не просто «четвертую власть», а скорее голосовой орган власти настоящей, законодательной и финансовой.
Но и Дональд Трамп, действуя с помощью незначительного числа верных ресурсов и личного боевого твиттера, в общем довольно эффективно противостоит массированным накатам на него. И даже устраивает собственные — поскольку он, будучи не только президентом и миллиардером, но и шоуменом с многолетним опытом, сам себе СМИ.
Результатом всей этой «холодной гражданской» стало то, что и предсказывалось: американское общество в равной степени теряет доверие к обеим сторонам конфликта. То есть оно скорее склонно верить тому, что пишет «элитная оппозиция» про Трампа (не зря же он справил свою стодневку с рекордно низким рейтингом в районе 40%). Так что кампания по дискредитации и ослаблению легитимности Трампа действует.
Но и в обратную сторону кампания действует тоже: согласно вполне академическим исследованиям, более половины опрошенных американцев считают, что большинство работников медиасферы люди нечестные — и лишь 39% полагают, что большинство все-таки правдиво.
Почему эти цифры важны, уважаемые читатели. Как ни странно это прозвучит — но американское общество на уровне, что называется, базовой программы крайне высокое значение придает честности основных институтов. Начиная от властного управления и заканчивая финансами и медиа. Поэтому неуплата налогов такое жуткое федеральное преступление с такими фантастическими сроками, а главные злодеи в кино, на которых не распространяются никакие представления о гуманизме — это, наряду с продажными полицейскими и коррумпированными судьями, лживые журналисты.
Не следует думать, будто противоборствующие американские элиты не осознают, какой вред они наносят, в сущности, сами себе, подрывая своей войнушкой доверие граждан к «верхам вообще». Они это прекрасно осознают, и много об этом пишут, и активно рефлексируют в «умных лонгридах».
Но общественный кризис потому и так и называется, что он представляет собой неуправляемый процесс. То есть одна сторона понимает, что наносит в перспективе ущерб всей системе. И вторая сторона отлично это понимает. Но прекратить противостояние, свернуть взаимные атаки и успокоиться воюющие партии не могут, потому что прямо сейчас их статус и положение зависят от того, насколько болезненно они «мочат конкурентов». Кризис — это как раз то положение вещей, когда оправданным образом действий становится «умри ты сегодня, а я завтра».
Поэтому Трамп и команда продолжают мочить лживые медиа, а медиа продолжают мочить лживого Трампа. И если Трамп, вероятно, рассчитывает на то, что какое-нибудь событие счастливо упадет на его чашу весов, покажет его правоту, даст возможность реализовать хоть что-то из запланированного и заткнет противников (терять ему все равно нечего), — то противники явно вознамерились «пересидеть» оставшиеся три года и девять месяцев и забыть уже наконец об этом президентствующем недоразумении.
Более того: кто бы ни пришел после Трампа, уже ясна его будущая повестка. Так что чем хуже сейчас — тем будет лучше потом.
Я даже вижу тронное выступление этого молодого красивого демократа, возможно, женщины и, возможно, даже с легким оттенком этнической экзотики: «Наше общество было расколото популистскими безответственными действиями предыдущей администрации. Усилилось противостояние, звучал язык ненависти. Моей миссией станет возрождение американского доверия к Америке, доверия американцев друг к другу, потому что я верю, мы можем снова показать миру пример нашего умения работать вместе и преодолевать проблемы — это те самые качества, которые сделали Америку мировым лидером» и т.д.
Во всяком случае, судя по всему, таков план.
А это значит, что предпосылок для прекращения «холодной гражданской» сейчас не имеется.
Впрочем, надо отметить одну простую вещь, важную уже для нас.
Медиа-охота элит США друг на друга по-прежнему ведется в основном внутри США. Как усиленно ни «мочат» друг друга трамписты и антитрамписты — это весьма мало касается политики внешней. Тут базовые ценности обеих сторон остаются прежними, а позиции непримиримых, казалось бы, сторон сходятся воедино.
Достаточно вспомнить внезапный приступ тишины, охвативший американские медиа (вне зависимости от того, принадлежат они к антитрамповскому большинству или к трамповскому меньшинству) в связи с натуральной гуманитарной катастрофой, вызванной штурмом иракского Мосула. Не успели утихнуть гуманитарные вопли по поводу чудовищных страданий изможденных жителей Алеппо, изгнанных из родных домов сирийско-российскими бомбами и безжалостной зачисткой — как внезапно основные громкоговорители англоязычной медиасферы потеряли всякий интерес к убиваемым и изгоняемым мирным жителям «столицы ИГ (структура запрещена в РФ — ред.)». Эта сторона победоносной освободительной операции куда-то исчезла. На ее месте возникло белое пятно, на само существование которой в американских СМИ указывали только отчеты о том, что союзники доставили в район Мосула еще пару тонн гуманитарной бутилированной воды.
А когда в Идлибе произошла загадочная химическая атака — кляп немедленно выпал из коллективного сочувствующего рта передовых медиа-ресурсов, и американское публике вновь приказали сопереживать.
Аналогичным образом нетронутым сохранился и образ нашей страны. Вне зависимости от того, кто там гнездится в овальном кабинете — в медиапространстве США мы продолжаем оставаться темным мордором, поддерживающим диктаторов из любви к диктатуре и участвующим в преступлениях против человечества из любви к преступлениям.
Таким образом — как бы ни грызлись элитные группировки внутри Америки, как бы ни колотили друг друга своими информационными дубинами, но единство мнений по части внешнего мира пока сохраняется.
Не исключено, впрочем, что это не навсегда. Возможно, если Дональд Трамп совершит ошибку и всерьез увеличит военное присутствие Америки на любой из «горячих» арен планеты — то неизбежно следующие за этим решением американские гробы немедленно превратятся в американских телепередачах и газетах во «второй Вьетнам».
Может быть, поэтому при всей воинственности своей риторики американский президент не выходит за рамки демонстративных шагов. Вроде «ахнуть сразу шестьюдесятью ракетами по сирийскому аэродрому, сбросить маму всех бомб на афганских боевиков, заявить о возможности конфликта с Северной Кореей».
Это всяко лучше, чем воевать по-настоящему. Ведь внутренние враги, может статься, только этого и ждут.